Секс рассказы
Я всегда знал, что мама моего друга Паши — настоящая бомба. Ольга Петровна, или просто Оля, как она сама предлагала себя называть, была той самой зрелой женщиной, о которой фантазируют парни, просматривая взрослые видео. Ей было около сорока семи, но выглядела она так, что любая двадцатипятилетняя могла позавидовать. Высокая, с длинными каштановыми волосами, которые она любила собирать в свободный хвост, и фигурой, от которой мой член реагировал мгновенно, стоило ей просто появиться в поле зрения. Я бы сказал, грудь пятого размера — полная, упругая, — аппетитная задница, которую подчеркивали её любимые шорты, и эта улыбка… Черт, от её улыбки в моей голове сразу запускался эротический фильм.
Мы с Пашей дружили со школы, и я часто зависал у него в квартире. Оля всегда была гостеприимной: то печеньем угостит, то чаем нальет, если Пашкин отец не видел. Но я ловил, как она порой смотрит на меня — чуть пристальнее, с искринкой в глазах. Я отгонял эти мысли, конечно. Какая, черт возьми, мама друга? Это же запретная зона. Но фантазии лезли в голову, особенно когда я мастурбировал по вечерам.
В тот день Паши дома не было. Он свалил на уик-энд к своей девушке в соседний город, а я заглянул к нему, чтобы забрать свою флешку, которую забыл после последней посиделки. Звоню в дверь, жду. Открывает Оля. На ней легкий халатик, едва прикрывающий бедра, волосы влажные, словно только из ванны. Я сразу понял, что под халатом пусто — её грудь колыхалась при каждом шаге, а соски проглядывали сквозь материю. Мой член тут же отреагировал, и я мысленно себя одернул: «Успокойся, идиот, это же мама Паши».
«Привет, Макс! — улыбнулась она, отходя в сторону. — Паши нет, но проходи, раз уж зашел». Я замешкался, но все же вошел в коридор. «Да я за флешкой только», — буркнул я, пытаясь не глазеть на её ноги. Она усмехнулась: «Флешка подождет. Слушай, Макс, поможешь? На кухне шкафчик расшатался, боюсь, свалится. Ты же у нас мастер на все руки». И снова эта улыбка, от которой у меня мурашки по коже. Я подумал, помогу и уйду.
Пошли на кухню. Она указывает на верхний шкафчик с посудой. Я взял инструменты, начал ковыряться. Оля стоит рядом, треплется о ерунде — о погоде, о работе, о том, как Паша редко бывает дома. И все ближе пододвигается. Вдруг её рука «случайно» касается моей руки. Я оборачиваюсь, а она смотрит так, будто готова меня слопать. «Макс, ты не спешишь?» — спрашивает, и голос у неё низкий, с хрипотцой.
«Эм… не очень», — отвечаю, а сам уже чувствую прилив крови вниз. Она подходит вплотную, её грудь касается моей руки. «Знаешь, — шепчет, — я давно хотела сказать… Ты крутой парень. И, кажется, не только в ремонте». И, не отрывая взгляда, развязывает пояс. Халат соскальзывает на пол, и я теряю дар речи. Она обнажена. Полностью. Её грудь — пышная, с розовыми сосками, — прямо передо мной, живот подтянутый, а между ног — гладко выбритая зона. Я стою с отверткой в руке, как идиот, и не знаю, что делать.
«Оль… Ольга Петровна… это…», — заикаюсь я, но она обрывает. «Не болтай, Макс. Вижу, как ты на меня пялишься. Хочешь меня? Я не дура». И, не дожидаясь, опускается на колени. Прямо на кухне. Расстегивает мои штаны, спускает их с боксерами, и мой член, уже каменный, оказывается у её лица. «Вау, Макс, — бормочет она, беря его в руку. — Паша бы оценил друга». И уверенно берет его в рот.
Блин, я подумал, что кончу через пару секунд. Её губы — теплые, влажные — обхватили мой ствол, а язык танцевал по головке, словно она профессионалка. Она сосала с аппетитом, с чавканьем, иногда беря так глубоко, что я чувствовал её горло. Я вцепился в шкафчик, чтобы не упасть. «Черт, Оля… ты…», — вырвалось у меня, а она только промычала с членом во рту и взглянула вверх. Её глаза пылали желанием.
Но она не позволила мне финишировать. Выпустила член, встала и, ухватив за руку, потащила в комнату. Там стоял диван, где мы с Пашей часто рубились в игры. Теперь я смотрел на него и знал, что будет совсем другое шоу. Оля толкнула меня на спину, оседлала и, не тратя времени, села мне на лицо.
Её киска была прямо у моего рта — влажная, жаркая, с мускусным ароматом, который кружил голову. «Лижи, Максик», — скомандовала она, и я повиновался. Мой язык коснулся клитора, и она застонала — громко, по-женски, как в фильме для взрослых. Я вылизывал её, то посасывая губы, то проникая языком внутрь. Она ерзала бедрами, вдавливаясь в меня, её стоны нарастали. «Да, вот так, хороший… блин, ты молодец…», — хрипела она, тиская свою грудь руками.
Я ощущал, как она напрягается, как тело вибрирует. Вдруг она схватила меня за волосы, прижала голову к своей промежности и взвыла. Её оргазм был мощным — она конвульсировала, кричала, а я продолжал лизать, пока она не обессилела, тяжело дыша. «Фух, Макс… ты…», — выдохнула она, сползая с меня. Я был весь в её выделениях, но мне было наплевать. Мой член ныло от желания.
Она глянула на меня, ухмыльнулась и легла на спину, раздвинув ноги. «Давай, трахни меня», — сказала, и я не стал медлить. Встал над ней, приставил член к её мокрой дырочке и вошел резко. Она охнула, прогнувшись. Я начал долбить её — сильно, ритмично, так что её грудь тряслась при каждом ударе. «Да, Макс, еби меня! Глубже!» — вопила она, и я вколачивал, как молот.
Её влагалище было тесным, обжигающим, сжимало мой член так, что я едва сдерживался. Я смотрел на её лицо — раскрасневшееся, в поту, с раскрытым ртом — и осознавал, что имею мать своего друга. И это было лучшее в моей жизни. Она опять застонала, ногти впились в мою спину, и я почувствовал, как она кончает во второй раз, пульсируя вокруг меня. Это сломало меня.
«Куда спустить?» — прохрипел я на краю. Она открыла глаза, оскалилась и ответила: «На грудь. Обкончай их, Макс». Я выдернул член, пару раз подрочил, и семя полилось на её сиськи. Обильно, вязко, так что они блестели, а струйки стекали на пузо. Она размазала сперму ладонями, облизнула пальцы и фыркнула: «Ну ты и источник, Макс».
Мы валялись на диване, отходя. Я пялился в потолок, пытаясь переварить, что только что отымел Ольгу Петровну. Она повернулась, погладила мой член, который еще не совсем утих, и предупредила: «Паше ни гу-гу, ясно? А то нам обоим крышка». Я кивнул, хотя в мозгах уже вертелись планы на повтор. Она встала, набросила халат и ушла в ванную, а я остался лежать, с липким лицом и опустошенными яйцами. Флешку я так и не взял. Думаю, загляну в следующий раз.
Показать видео плеер
Мы с Пашей дружили со школы, и я часто зависал у него в квартире. Оля всегда была гостеприимной: то печеньем угостит, то чаем нальет, если Пашкин отец не видел. Но я ловил, как она порой смотрит на меня — чуть пристальнее, с искринкой в глазах. Я отгонял эти мысли, конечно. Какая, черт возьми, мама друга? Это же запретная зона. Но фантазии лезли в голову, особенно когда я мастурбировал по вечерам.
В тот день Паши дома не было. Он свалил на уик-энд к своей девушке в соседний город, а я заглянул к нему, чтобы забрать свою флешку, которую забыл после последней посиделки. Звоню в дверь, жду. Открывает Оля. На ней легкий халатик, едва прикрывающий бедра, волосы влажные, словно только из ванны. Я сразу понял, что под халатом пусто — её грудь колыхалась при каждом шаге, а соски проглядывали сквозь материю. Мой член тут же отреагировал, и я мысленно себя одернул: «Успокойся, идиот, это же мама Паши».
«Привет, Макс! — улыбнулась она, отходя в сторону. — Паши нет, но проходи, раз уж зашел». Я замешкался, но все же вошел в коридор. «Да я за флешкой только», — буркнул я, пытаясь не глазеть на её ноги. Она усмехнулась: «Флешка подождет. Слушай, Макс, поможешь? На кухне шкафчик расшатался, боюсь, свалится. Ты же у нас мастер на все руки». И снова эта улыбка, от которой у меня мурашки по коже. Я подумал, помогу и уйду.
Пошли на кухню. Она указывает на верхний шкафчик с посудой. Я взял инструменты, начал ковыряться. Оля стоит рядом, треплется о ерунде — о погоде, о работе, о том, как Паша редко бывает дома. И все ближе пододвигается. Вдруг её рука «случайно» касается моей руки. Я оборачиваюсь, а она смотрит так, будто готова меня слопать. «Макс, ты не спешишь?» — спрашивает, и голос у неё низкий, с хрипотцой.
«Эм… не очень», — отвечаю, а сам уже чувствую прилив крови вниз. Она подходит вплотную, её грудь касается моей руки. «Знаешь, — шепчет, — я давно хотела сказать… Ты крутой парень. И, кажется, не только в ремонте». И, не отрывая взгляда, развязывает пояс. Халат соскальзывает на пол, и я теряю дар речи. Она обнажена. Полностью. Её грудь — пышная, с розовыми сосками, — прямо передо мной, живот подтянутый, а между ног — гладко выбритая зона. Я стою с отверткой в руке, как идиот, и не знаю, что делать.
«Оль… Ольга Петровна… это…», — заикаюсь я, но она обрывает. «Не болтай, Макс. Вижу, как ты на меня пялишься. Хочешь меня? Я не дура». И, не дожидаясь, опускается на колени. Прямо на кухне. Расстегивает мои штаны, спускает их с боксерами, и мой член, уже каменный, оказывается у её лица. «Вау, Макс, — бормочет она, беря его в руку. — Паша бы оценил друга». И уверенно берет его в рот.
Блин, я подумал, что кончу через пару секунд. Её губы — теплые, влажные — обхватили мой ствол, а язык танцевал по головке, словно она профессионалка. Она сосала с аппетитом, с чавканьем, иногда беря так глубоко, что я чувствовал её горло. Я вцепился в шкафчик, чтобы не упасть. «Черт, Оля… ты…», — вырвалось у меня, а она только промычала с членом во рту и взглянула вверх. Её глаза пылали желанием.
Но она не позволила мне финишировать. Выпустила член, встала и, ухватив за руку, потащила в комнату. Там стоял диван, где мы с Пашей часто рубились в игры. Теперь я смотрел на него и знал, что будет совсем другое шоу. Оля толкнула меня на спину, оседлала и, не тратя времени, села мне на лицо.
Её киска была прямо у моего рта — влажная, жаркая, с мускусным ароматом, который кружил голову. «Лижи, Максик», — скомандовала она, и я повиновался. Мой язык коснулся клитора, и она застонала — громко, по-женски, как в фильме для взрослых. Я вылизывал её, то посасывая губы, то проникая языком внутрь. Она ерзала бедрами, вдавливаясь в меня, её стоны нарастали. «Да, вот так, хороший… блин, ты молодец…», — хрипела она, тиская свою грудь руками.
Я ощущал, как она напрягается, как тело вибрирует. Вдруг она схватила меня за волосы, прижала голову к своей промежности и взвыла. Её оргазм был мощным — она конвульсировала, кричала, а я продолжал лизать, пока она не обессилела, тяжело дыша. «Фух, Макс… ты…», — выдохнула она, сползая с меня. Я был весь в её выделениях, но мне было наплевать. Мой член ныло от желания.
Она глянула на меня, ухмыльнулась и легла на спину, раздвинув ноги. «Давай, трахни меня», — сказала, и я не стал медлить. Встал над ней, приставил член к её мокрой дырочке и вошел резко. Она охнула, прогнувшись. Я начал долбить её — сильно, ритмично, так что её грудь тряслась при каждом ударе. «Да, Макс, еби меня! Глубже!» — вопила она, и я вколачивал, как молот.
Её влагалище было тесным, обжигающим, сжимало мой член так, что я едва сдерживался. Я смотрел на её лицо — раскрасневшееся, в поту, с раскрытым ртом — и осознавал, что имею мать своего друга. И это было лучшее в моей жизни. Она опять застонала, ногти впились в мою спину, и я почувствовал, как она кончает во второй раз, пульсируя вокруг меня. Это сломало меня.
«Куда спустить?» — прохрипел я на краю. Она открыла глаза, оскалилась и ответила: «На грудь. Обкончай их, Макс». Я выдернул член, пару раз подрочил, и семя полилось на её сиськи. Обильно, вязко, так что они блестели, а струйки стекали на пузо. Она размазала сперму ладонями, облизнула пальцы и фыркнула: «Ну ты и источник, Макс».
Мы валялись на диване, отходя. Я пялился в потолок, пытаясь переварить, что только что отымел Ольгу Петровну. Она повернулась, погладила мой член, который еще не совсем утих, и предупредила: «Паше ни гу-гу, ясно? А то нам обоим крышка». Я кивнул, хотя в мозгах уже вертелись планы на повтор. Она встала, набросила халат и ушла в ванную, а я остался лежать, с липким лицом и опустошенными яйцами. Флешку я так и не взял. Думаю, загляну в следующий раз.
